Никита — любимый и желанный ребенок. Он родился в срок, крупный и бойкий малыш. Но проблемы во время беременности не могли не сказаться на здоровье ребёнка. Виктория, мама Никиты, неоднократно лежала на сохранении во время беременности — отслойка плаценты. В медицинской практике это отнюдь не редкость. Но Лисуновы вошли в статистику тяжелых осложнений. История появления Никиты на свет из первых уст:

— Во время родов акушер помог Никитке родиться, надавив мне на живот. Этим надавливанием, как мне сейчас объясняют специалисты, доктор сместил шейные позвонки ребенку. Из-за этого был нарушен кровоток. Сына долгое время мучили головные боли, а я даже не знала об этом. Не могла знать. Нас выписали на 5-е сутки без каких-либо особых рекомендаций. И только через 3,5 года , перечитав нашу выписку, я обнаружила, что у ребенка была ишемия 1 стадии.

 Физически Никита развивался прекрасно, в чем-то даже опережая своих сверстников. Он вовремя пополз, сделал первые шаги. Как и любой здоровый малыш, он гулил, улыбался, лепетал : «ба-ба», «па-па», «ка-ка», «да-да», «та-та». 

— Конечно, были кое-какие странности, на которые я обращала внимание, — продолжает рассказ Валерия, — Например, он мало спал. Совсем не умел жевать. Его мало интересовали игрушки, а обращенную к нему речь он как-будто бы не понимал. А ещё, у него не было чувства страха.

Разумеется, Валерия рассказывала об всех этих странностях врачам. Невролог сказала, что все хорошо и Никита это перерастёт — просто такая особенность его развития. 

После прививки АКДС в 1,5 года лепет у Никиты пропал совсем. После слов невролога, такие вещи родители Никиты списывали на особенность индивидуального развития ребёнка. «Не всех же детей “под стандарт” делают», — успокаивала себя Валерия.

Никитка рос, но его умственное развитие начало отставать от ровесников.  Его совсем не интересовали игрушки, он не отзывался на имя, был очень молчалив и не понимал речь.

— С ним невозможно было выйти ни на прогулку, ни на детскую площадку — его ничего не интересовало! Он просто мчался в никуда и в то же время куда угодно: в кювет, с обрыва, на трассу — не важно. Чувства страха не было совсем!

В 2,5 года Никита пошел в ясли-сад. Родители питали большие надежды на то, что социализация ему поможет. Но это не произошло. В детском саду он не ел, убегал, разувался на улице. Воспитатели говорили, что он не понимает ничего. 

— Если вспоминать сейчас, то все характеристики моего ребёнка от воспитателей, окружающих начинались с «он не…» — и дальше могли идти долгие перечисления того, что оне не умел. После месяца жалоб я «загуглила»: «У меня особый ребенок». И была шокирована. «Кажется, это аутизм» — подумала я тогда. Это было началом ужаса, с которым столкнулась наша семья. 

Когда Лисуновы вновь пришли к неврологу на приём, Валерия настояла, что с Никитой что-то не так. Они получили направление к краевому неврологу (тогда они ещё жили в посёлке под Краснодаром). На прощание невролог улыбчиво заверила Валерию, что всё будет хорошо — мальчики развиваются медленнее. Ей хотелось верить, что это так.

Краевой невролог подтвердила опасения матери и Никите поставили диагноз ЗРР с аутистическими проявлениями. Лечение заключалось в приёме препаратов и контрольном осмотре через 4-6 месяцев. Но после курса улучшений не наблюдалось. Никита по прежнему ничего не понимал, постоянно убегал и плохо спал. Дальше им порекомендовали обратиться к психиатру. Далее последовали 3,5 года скитаний по врачам.

Положительного прогресса практически не было и Валерия решила вновь обратиться к силе Интернета. Валерия сразу наткнулась на «Реацентр Волгоград», туда и было решено обратиться. Там Валерия и узнала, что оказывается,  у Никиты болит голова, поэтому он плохо спит. После реабилитации часть постоянно угнетающих «Никита не…» отпала. Теперь во время прогулок Валерия могла разжать руку — мальчик спокойно шёл рядом, а не убегал. Никита понял, зачем нужны качеля и горка на детской площадке. Начал отзываться на своё имя.

— Мы все продолжали пытаться добиться хоть какой-то помощи от государственных врачей. Невролог после очередных жалоб отправила нас на комиссию для получения  инвалидности. В 2014 году мы получили справку «Ребёнок-инвалид». В это же время мы закончили посещать ясли-сад и перешли в обычный. Через две недели культурно объяснили, что персонал не справляется с моим ребёнком, с его активностью и восприятием мира, с проблемами в питании и неумением ходить на горшок. Сказали, что родители уже жалуются. В то время я еще работала и потому стала водить ребенка в частный детский сад. 

Следующая реабилитация проходила в «Реацентр Самара». И снова серьезные положительные сдвиги — Никита менялся на глазах.

— Для большей социализации мы решили переехать в Краснодар — в нашем посёлке не было специализированных садов для детей с ОВЗ. Но и здесь меня ждал сюрприз. Получив на руки путевку, я узнала, что хоть нам и дали сад — это только 4-ре часа в день.  Я чередовала посещение сада и няню, т к все еще продолжала работать. Это было очень тяжело финансово, морально, физически. 

В 2016 году Валерия решила полностью посвятить себя ребёнку и это очень помогло Никите стать здоровее. 

Сегодня ему 11 лет. Он учится в коррекционной школе. В классе сидит сам. Есть взаимодействие с учителем и воспитателем. Любимый урок – физкультура. За плечами — 14 курсов микротоковой рефлексотерапии. Во многом он ведёт жизнь близкую к жизни обычного мальчишки. Старается многое делать сам. Осваивается, пусть и с трудом, самокат. Но для поддержания эффекта и чтобы двигаться дальше, Никите нужно регулярно принимать лекарства из очень длинного списка. Некоторые редки, многие дорогостоящи. Помочь мальчику приблизиться к нормальной жизни и стать здоровее вы можете на нашем сайте!