Очень часто можно услышать, что мальчики развиваются долго, позже начинают говорить — и уже не первый раз в нашей практике мы сталкиваемся с последствиями этой странной медицинской установки. Она мешает порой обратить внимание на важные детали. Так было и с Артёмом.
В 2012 году Артём появился на свет здоровым и сильным. Роды были тяжёлыми, но на ребёнке это не сказалось — по всем оценкам самый обычный мальчик. И через пять дней он уже оказался дома.
С одной стороны, развивался мальчик по возрасту. С другой — был ряд разных «…позже, чем обычно». Так Артём сел с небольшим опозданием — в 9 месяцев, а первые шаги сделал только после года. Долго не мог заговорить, хотя попытки предпринимал: «Ма-ма-ма, па-па-па», и иногда брал телефон, чтобы сказать «Алё».
В остальном, до 1,5 лет родители Тёмы ничего необычного не замечали. Единственное, что беспокоило, что мальчик до сих пор лепетал, а не говорил. Как раз в этот момент многие начали говорить Журавлёвым, что мальчики развиваются дольше, говорить начинают позже. У многих знакомых дети в этом возрасте тоже плохо говорили — решено было просто ждать и не торопить события.
Но ожидание резко оборвалось. Когда Артёму исполнилось уже 2 года, его мать начала замечать, что мальчик не всегда реагирует на звуки. Тогда это показалось странным и вызвало некую тревгу, однако на тот момент сложно было предположить, что у мальчика проблемы со слухом — в роддоме проверяли и всё было хорошо, да и в роду подобных проблем не наблюдалось.
«Тогда мы начали ходить с Артёмом в платные детские центры на развивающие групповые занятия. Рисование, физкультура, музыка — всё на развитие. И дома старались постоянно чем-то заниматься, но странности в поведении не исчезали. Скорее даже наоборот…» — делится с нами мама Артёма.
Было решено всё-таки посетить сурдолога — провериться на слух. Мальчика осмотрели , проверили — со слухом всё в порядке. Странности в поведении и восприятии врач объяснил неврологией и выдвинул предположение, что у Артёма аутизм.
«Скоро мы перебрались в Краснодар. Встали на учёт в поликлинику и наблюдались какое-то время. Невролог поставила диагноз: грубая задержка психо-речевого развития на резидуально-органическом фоне. Аутоподобное поведение» — рассказывает мама Артёма.
Диагноз психиатра: выраженная задержка речевого развития (сенсомоторная алалия) сочетающаяся с задержкой интеллектуального развития.
Когда Артёму исполнилось 3 года, он пошёл в детский сад. Лечились по рекомендациям неврологов, планово ложились в больницу. Но до сих пор никто не замечал, что у ребёнка проблема со слухом. Настолько неочевидным было поведение ребёнка.
«Говорили, что очень похоже на аутизм. После невролог сказала , что нам можно оформлять инвалидность, но мы никак не могли поверить ,что наш ребенок — инвалид. Всё надеялись, что как-то перерастёт, начнёт говорить и всё наладится», — надежды матери очень типичны для этого случая. Наш опыт показывает, что принять такое действительно бывает сложно.
Однако когда уже полным ходом шёл сбор документов для оформления инвалидности, лор посоветовала Журавлёвым еще раз проверить слух ребёнка. И только тогда удалось выяснить, что, оказывается, у Артёма двусторонняя сенсоневральная тугоухость 4-й степени.
Когда Тёме уже почти исполнилось 4 года, ему купили первые слуховые аппараты. Носить их мальчик долго не хотел, но привыкнуть пришлось — всё-таки они были окном в этот мир. Тогда появился первый заметный прогресс в изменении поведения: попытки повторять звуки, слоги, учить буквы, цифры, появилось звукоподражание.
«Артем и без аппаратов немного слышит, если громко позову, он оборачивается. Есть, правда, вероятность, что он реагирует на вибрацию, из-за чего кажется, что слышит. Видимо это и вводило всех в заблуждение столько лет. Ещё у глухих хорошо развито боковое зрение. Сейчас нам до сих пор трудно понять, как он слышит, ведь объяснить это он не может»
Первые полгода шло только привыкание, адаптация мозга к новому инструменту. А потом мальчик начал повторять гласные звуки, появилось звукоподражание в речи. Но речь, обращённую к нему, понимал он плохо. не понимал долго. Постепенно учились понимать друг друга родители и ребёнок. Учили жесты, озвучивали их. Учили буквы и дактиль. Постепенно появились улучшения.
«Когда мы узнали , что Тёма плохо слышит, перевели его в специальный сад для слабослышащих. Потом перешли в обычный сад в логогруппу. Сейчас сын учится в школе для слабослышащих, идёт во 2 класс. Сначала было трудно. В школе обижали другие дети, а учительница не понимала его» — рассказывает мама Артёма историю адаптации ребёнка, — «но потом я попросила психолога помочь ему адаптироваться и стало получше».
Артёму нравится ходить в школу — так или иначе это общение со сверстниками. Но из-за того, что он плохо говорит, друзей у мальчика нет. По словам матери, на площадке с ним часто не хотят играть.
Сейчас Артём ходит на занятия к логопеду, на ИЗО, в бассейн. Сначала заинтересовать его было сложно. Но позже втянулся. Как и любой мальчишка, Артём очень любит гулять, играть в подвижные игры, ходить в зоопарк, в детские игровые комнаты. Активый образ жизни помогает ему в обучении, открывая «окно возможностей» для мозга. И хотя пока Артём разговаривает плохо, многие звуки не выговаривает, он старается становиться лучше. Немного поддерживает разговор. Читает по слогам, хотя пока очень плохо. Иногда не понимает прочитанного — только простые слова. Очень медленно, но движение вперёд есть.